Обвинение носит косвенный характер, что, однако, не делает его менее неприятным. Pro Asyl говорит о последствиях, к которым привело датированное мартом сего года заседание ряда министров внутренних дел стран Евросоюза. Выступавший на заседании Ханс-Петер Фридрих активно голосовал за ужесточение контроля на греко-турецкой границе, через которую в Европу попадает основная масса сирийских беженцев.
Официальные Афины отозвались на это увеличением контингента пограничников с 600 до 2500 человек. На границе с Турцией была создана сеть контрольно-пропускных пунктов, установлены тепловизоры. О подозрительных перемещениях докладывается турецким патрулям. Беженцам не осталось другого выхода, кроме как добираться до Европы водным путем: по Эгейскому или Средиземному морям. Но водный путь оказался, как его точно окрестило Управление Верховного комиссара Организации объединенных наций по делам беженцев, «смертоносным». В сентябре этого года в результате кораблекрушения в Эгейском море погибло шестьдесят человек. За 2011 год в морских глубинах нашли свою смерть около 2000 переселенцев. Многие погибали в трюмах еще по дороге от голода и обезвоживания.
Позицию немецкой стороны глава Pro Asyl Гюнтер Буркхардт (Gunter Burkhardt) назвал лицемерной: с одной стороны, Германия выступает в поддержку беженцев, с другой – способствует тому, чтобы беженцы не могли попасть в Германию. Буркхардт выразил возмущение, что «Евросоюз разворачивает в Эгейском море корабли и самолеты, чтобы сдержать натиск сирийцев».
К слову, о лицемерии.
За время гражданской войны в Сирии из страны сбежало, по меньшей мере, около 300 000 человек, это число к концу 2012 года обещает удвоиться. Часть беженцев оседает в соседних арабских государствах, многие устремляются в благополучную Европу. Девять десятых тех, кто ищет спасения в Старом Свете, выбирает для жизни Германию, Францию, Швецию или Бельгию. По популярности у беженцев Германия – один из лидеров списка.
Только за август страна приняла около девятисот человек, за весь год – более трех тысяч. Германия, равно как Швеция или Франция, продемонстрировала готовность брать на себя ответственность, но многие ли из двадцати семи стран Евросоюза готовы эту ответственность разделить? Если цивилизованная Европа собралась помогать всем обездоленным, то делать это надо сообща, распределяя нагрузку, тогда не возникнет необходимости возводить на границе барьеры.
С данной целью Европарламентом был выдвинут законопроект, который предполагает единые критерии принятия и содержания беженцев, а также - равномерное расселение их по Евросоюзу. Определяющим фактором станет численность населения и экономическое положение отдельно взятой страны. С принятием закона головной боли прибавится у лидеров Испании и Великобритании, которые пока в активной помощи сирийским переселенцам замечены не были. Германия свой лимит на количество беженцев еще не исчерпала, но близка к этому. Того же, кстати, нельзя сказать о странах, которые, в отличие от вышеназванных, к ситуации в Сирии имеют прямое отношение.
Взглянем на политическую карту Ближнего Востока. Вот Сирия, вот ее ближайшие соседи: Турция, Ирак, Иордания, Израиль, Ливан. Сразу за Иорданией - могучая Саудовская Аравия (СА), рядом с ней – маленький, но очень гордый Катар. Большинство стран здесь – мусульманские. Значит, им сам Бог велел принять на себя заботу о братьях по вере. К этому обязывает кого религия, а кого культура. Всех по идее к этому обязывает гуманность.
Исходя из положения вещей, сформировались основные направления потоков перемещения беженцев. В одну только Иорданию с начала противостояния в Сирии переселилось уже около 240 000 сирийцев, из которых более 180 000 – беженцы. Это притом, что в стране с населением всего шесть миллионов человек есть большие проблемы с водой – ее не хватает своим жителям. На один только лагерь для беженцев Заатари в сутки уходит более 100 000 литров воды. Невелик спрос с крошечного Ливана и разрушенного Ирака. Значит, основная нагрузка по ситуации в регионе должна ложиться на плечи Турции и богатых нефтью СА и Катара. Тем более что все трое позиционируют себя лидерами на Ближнем Востоке. Все трое косвенно принимают участие в гражданской войне, поддерживая повстанцев деньгами. И чем больше они влияют на ситуацию в Сирии, тем больше ответственности должны взять на себя за появление новых жертв войны.
Что мы видим по факту?
Процветающая Турция принимает беженцев, но она не может или не хочет создать им приемлемые для жизни условия. Почему сирийцы не остаются в Турции, а всеми силами прорываются в Европу, несмотря на опасность погибнуть?
Позиции СА и Катара смотрятся особенно интересно. Они предпочитают отделываться небольшими суммами, помогая тем, кто помогает тем, кто уже помогает. Тогда как путь из Сирии в СА короче, нежели путь из южной части Турции в ту ее часть, которая граничит с Евросоюзом. И никакой смертоносной воды по дороге.
